И, наконец, все это глупость; я понимаю абсолютизм, конечно, не по-кошелевски; я имею
определенные чувства к республикам известного строя, к республикам с строгим и умным правлением, но… (губернатор развел руками), но… конституционное правительство… извините меня, это черт знает что!..
‹…› Вступая в Крылове по отводу в ту самую квартиру, в которой в день приезда моего в полк приютил меня мой И. П. Борисов, я волновался самыми разнообразными, хотя не совсем
определенными чувствами. Я один, Борисова, давно покинувшего полк, со мной нет, но зато, как полковой адъютант, я должен, невзирая ни на какие волнения, прочно утвердиться в своем новом положении‹…›
Неточные совпадения
Он сразу перенесся в то
чувство, которое руководило им, которое было связано с этими мыслями, и нашел в душе своей это
чувство еще более сильным и
определенным, чем прежде.
Если много явилось и исчезло разных теорий о любви,
чувстве, кажется, таком
определенном, где форма, содержание и результат так ясны, то воззрений на дружбу было и есть еще больше.
Павел от огорчения в продолжение двух дней не был даже у Имплевых. Рассудок, впрочем, говорил ему, что это даже хорошо, что Мари переезжает в Москву, потому что, когда он сделается студентом и сам станет жить в Москве, так уж не будет расставаться с ней; но, как бы то ни было, им овладело нестерпимое желание узнать от Мари что-нибудь
определенное об ее
чувствах к себе. Для этой цели он приготовил письмо, которое решился лично передать ей.
Игра в фанты продолжалась недолго после этой небольшой сцены; всем немного стало неловко, не столько от самой этой сцены, сколько от другого, не совсем
определенного, но тяжелого
чувства.
Вне учения занятия мои состояли: в уединенных бессвязных мечтах и размышлениях, в деланиях гимнастики, с тем чтобы сделаться первым силачом в мире, в шлянии без всякой
определенной цели и мысли по всем комнатам и особенно коридору девичьей и в разглядывании себя в зеркало, от которого, впрочем, я всегда отходил с тяжелым
чувством уныния и даже отвращения.
Какая это ужасная мысль, что мир управляется именно покойниками, которые заставляют нас жить
определенным образом, оставляют нам свои правила морали, свои стремления,
чувства, мысли и даже покрой платья.
Так она сказала, и я не узнал в ней Молли из бордингауза. Это была девушка на своем месте, потрясенная, но стойкая в тревоге и
чувстве. Я подивился также самообладанию Галуэя и Дигэ; о Томсоне трудно сказать что-нибудь
определенное: услышав, как заговорил Дюрок, он встал, заложил руки в карманы и свистнул.
Прекрасное, трагическое, комическое — только три наиболее
определенных элемента из тысячи элементов, от которых зависит интерес жизни и перечислить которые значило бы перечислить все
чувства, все стремления, от которых может волноваться сердце человека.
Хуже всего для меня было то, что я чувствовала, как с каждым днем привычки жизни заковывали нашу жизнь в одну
определенную форму, как
чувство наше становилось не свободно, а подчинялось ровному, бесстрастному течению времени.
На этом основании для поэзии необходимы живые,
определенные образы, чтобы она могла удовлетворить нашему
чувству.
Поэтому мне кажется очень вероятным, что низшие животные обладают сознанием в мере, пропорциональной степени развития органа этого сознания, и что они переживают, в более или менее
определенной форме, те же
чувства, которые переживаем и мы».
«Soll daher die Religion nur als Gefühl sein, so verglimmt sie zum Vorstellunglosen wie zum Handlungslosen und, verliert sie jeden bestimmten Inhalt» (78) [«Поэтому, если религия существует только как
чувство, она угасает, превратившись в нечто, лишенное представления и не связанное с действиями, и теряет всякое
определенное содержание» (там же. С. 308).].
В тотемизме, столь распространенном в истории, проявляется та же интуиция всеживотности человека, причем, избирая
определенное животное своим тотемом и изображая его на своем гербе или знамени, данное племя выражает этим
чувство нарочитой связи с ним, особенной подчеркнутости этого свойства в своем характере.
«Черт знает что, не то я говорю!» — подумал он, и ему показалось странным, что он никак не может укрепить свое сознание на какой-нибудь одной,
определенной мысли или на каком-нибудь одном
чувстве. «Это оттого, что я неглубок и не умею мыслить», — подумал он.
Графиня Конкордия Васильевна пришла, наконец, к роковому открытию, что ее любовь к мужу испарилась из ее сердца, которое, к ужасу ее, наполнялось сначала неопределенным, а затем все более и более принимавшим
определенные очертания
чувством к отсутствующему другу.